Лампово — заповедник Русского Севера под Петербургом. Как живет деревня староверов, где сохранились 150-летние деревянные избы

В деревне Лампово под Гатчиной с XVIII века живут староверы. Здесь и сейчас есть община, которой руководит 34-летний сотрудник Кунсткамеры, а еще старообрядческий храм — единственный в Ленобласти.

Здесь сохранились десятки деревянных изб с резными наличниками и балконами, построенных выходцами с Русского Севера. Многим из домов-памятников — 150 лет. 

Этим летом «Бумага» побывала в деревне Лампово и рассказывает, как живут современные старообрядцы и кто сохраняет старинные дома.

Староверы

Рядом с прудом и детской площадкой стоит Дом Геринга, названный по имени прежнего хозяина — стеклодува с дружногорского завода. Сейчас дом принадлежит председателю ламповской старообрядческой общины, этнографу Денису Ермолину. Ему 34 года.

Денис вырос в городе Печора Республики Коми. Учился в подмосковной Дубне, а затем переехал в Петербург, поступив на филфак СПбГУ. Сейчас он работает ученым секретарем Кунсткамеры и исследует народы Балкан — а в деревне Лампово развивает местный приход и проводит церковные службы.

— Я потомственный старовер, — рассказывает Денис. — Семья не была сильно верующая, но меня крестили, и я с детства знал, что я старовер. Бабушка учила меня читать по-славянски, мы ходили на кладбище в родительские дни и иногда молились дома, а в городе храма не было. Дома у нее стояли маленькие меднолитые иконки — это отличительная черта староверов. Прабабушка была основательной староверкой.

Старообрядчество возникло в середине XVII века — его приверженцы не признают церковную реформу патриарха Никона. В Российской империи старообрядцев преследовали, называя раскольниками. Одна из самых известных жертв церковных гонений — боярыня Морозова, которую за веру уморили голодом в земляной яме.

Многие староверы проживали на Русском Севере, именно оттуда — из старинного села Усть-Цильма в Республике Коми — предки Дениса. Всерьез заинтересовавшись старообрядчеством уже в Петербурге, он начал ходить на службы в храм в Рыбацком и посещать занятия воскресной школы при храме.

С середины 2010-х Денис начал ездить в Лампово вместе с председателем местной общины Вячеславом Миховичем, который решил восстановить местный приход. А когда встал вопрос загородного жилья, купил дом в деревне — и с тех пор бывает здесь регулярно. В 2019 году община выбрала его своим председателем.

Дом Геринга, в котором Денис летом живет вместе с семьей, является объектом культурного наследия регионального значения. Деревянное здание середины XIX века выполнено из бревенчатого сруба, стоит на каменном фундаменте. Фасад украшают фигурные резные наличники, ставни, пропильная резьба. Над балконом сохранилась домовая роспись с растительным орнаментом 1883 года.

Последние два года Денис и его друг инок Василий заняты ремонтом: дом нуждался в реставрации. Денис вспоминает, что от прежнего владельца внутри осталось много мусора, двор зарос кустами и деревьями. Разбирая завалы, они обнаружили, например, приклеенную к стене газету 1887 года, одежду начала XX века, пустую бутылку «Вдовы Клико» периода немецкой оккупации.

Денис и инок Василий своими руками привели в порядок участок и отремонтировали одну из комнат. В доме сложили новые печи, чтобы там можно было жить зимой. Ремонт фасада и балкона выполняли профессионалы.

Деревня

Деревня Лампово существовала уже в начале XVIII века. Тогда она входила в состав Куровицкой мызы и принадлежала царевичу Алексею, сыну Петра I, пишет гатчинский краевед Андрей Бурлаков. Упоминание деревни встречается в одном из указов царевича, адресованных управляющему. По одной из версий, название Лампово образовано от финского lamppu — то есть «лампа» или lampi — «пруд». Но точная этимология не известна.

Первые старообрядцы появились здесь в XVIII веке. В Лампово они перебрались из Архангельской и Вологодской губерний, привезя с собой в том числе архитектурные традиции. Дома в деревне считались зажиточными.

— Местные крестьяне в основном зарабатывали извозом в Петербурге, многие семьи сделали на этом капитал, — говорит Денис Ермолин. — Из города привозили городские моды: корсеты, фотографии. Здесь до революции даже было свое фотоателье. Потомки фотографа Петра Бабенцева до сих пор живут здесь.

Сейчас в деревне Лампово находится единственный старообрядческий храм Ленобласти. По словам Дениса, число прихожан довольно велико — помимо местных жителей сюда приезжают из Вырицы, Сиверского и других соседних поселений. Ламповские староверы причисляют себя к беспоповцам поморского согласия — направлению старообрядчества, последователи которого не имеют духовенства.

Исторически в Ленобласти было три очага старообрядчества: под Тихвином, под Волховом и в Гатчинском районе, объясняет Денис. В советские годы многие старообрядческие храмы, как и приходы РПЦ, были закрыты. Ламповская моленная была закрыта в декабре 1940-го, но уже в октябре 1941-го заработала снова, с тех пор не закрывалась.

— За XX век община оскудела: дело атеистической пропаганды, к тому же молодежь разъехалась в города, — говорит Ермолин. — Грамотных служителей стало меньше, службы вели бабушки, наставника не было. Тем не менее община жила. Храм много раз грабили, особенно в 1980-е и 1990-е. Крали иконы, разобрали иконостас. Последние десять лет за храмом приглядывают, а старинные книги вывезли в Петербург.

В 2015 году община прошла перерегистрацию в Минюсте и сейчас пытается оформить собственность на храм: властям нужно доказать, что она правопреемница старой общины. Юридически церковь общине пока не принадлежит.

Храм существует на пожертвования. Постоянного наставника — духовного лица, которое должно вести службы в храме, — у общины всё еще нет. Для совершения крещений и проведения исповеди приезжает наставник из петербургской старообрядческой общины. Службы проводит Денис вместе с иноком Василием и певчими. На Пасху, по словам Ермолина, из окрестных поселений собирается больше 50 человек.

— Сейчас цель — продлить жизнь староверия в этом краю, — рассуждает Денис. — Есть люди молодые, которым интересно не только ходить в храм, но и даже служить. Наше недавнее «ценное приобретение» — потомственная певчая Татьяна, ее корни — из окрестных деревень, а сама с семьей живет в Петербурге. Бабушка Татьяны служила в ламповском храме. С недавних пор Татьяна стала посещать храм, заинтересовалась службой, и теперь на клиросе служат не только 80- и 90-летние бабушки, но и люди 30–40 лет. А когда участвуют молодые и приходят дети, это оживляет жизнь прихода.

Денис также собирает о деревне исторические материалы и хочет доказать, что в войну, когда деревня находилась в оккупации, местные жители не были коллаборационистами. По его словам, материала уже достаточно — в планах написание статьи.

— Какой-то «умник» в «Википедии» это написал, — говорит Денис, — а исправить очень сложно.

Неподалеку от Дениса живет геолог дядя Женя — Евгений Георгиевич Платонов. Это он вместе с сыном Никитой четыре года назад обустроил у Центральной улицы родник, который местные называют «ключок», и теперь ухаживает за ним.

Евгений Георгиевич тоже из семьи староверов. Его предки — выходцы из Архангельской области. Но с верой, говорит, у него «сложно»:

— Дед был старообрядец. Взял себе в жены местную из Лампово, она ради замужества крестилась в старообрядчество: зимой в прорубь окуналась. Она была рьяной староверкой. Даже свою посуду никому не давала, чтобы не «замирщить» (осквернить через контакт с внешним миром — прим «Бумаги»). А потом в советские времена дети убежали в город, конечно, не придерживались ничего. Меня «торкнуло» на старости: стал пост соблюдать, по праздникам хожу в моленную.

Евгений Георгиевич говорит, что староверческие корни наложили отпечаток и на его характер:

— Я малопьющий, не курю — хотя геологи еще как пьют и курят всё подряд. Почему-то меня это не задело.

У староверов это на уровне коллективной памяти, — поддерживает его Денис. — Трудолюбие, честность.

— По мелочам могу соврать, но по-серьезному не стану, — соглашается дядя Женя.

Евгений Георгиевич занимался составлением карт на Новой Земле, Нижней Тунгуске и в Забайкалье, а в 2007-м вышел на пенсию и переселился в Лампово, где провел детство.

— Я горожанин, родился в Ленинграде, но город никогда особенно не любил, — говорит дядя Женя. — Отец был шофером, мать работала чертежницей в каком-то НИИ. Пятикомнатная коммунальная квартира на Марата — всё как положено. В детском саду я заболел, меня привезли в деревню на поправку, и я тут застрял. Здесь была скотина — коровы, поросенок. Я прижился, окончил в Лампово начальную школу. А потом родители забрали меня к себе, но, видимо, мои деревенские воспоминания меня испортили на всю жизнь. Как пенсия началась, сбежал сюда и чудесно себя чувствую.

На чердаке у дяди Жени — домашний музей сельского быта и множество разных артефактов. Здесь и колесная прялка, и крынки, и самогонный аппарат, и медный котелок. «Это из соседнего дома, — рассказывает Евгений Георгиевич про замок 1862 года. — Его рушили — я утащил». Есть тут и немецкая каска, и старые приемники, череп белого медведя и поморский гарпун для охоты с Новой Земли. Часть экспонатов собирал он сам, часть передали местные жители.

— Я заядлый натуралист, — говорит дядя Женя, демонстрируя коллекцию различных гнезд.

— У меня барахла всякого много. Каркас чучела сделан из пластиковых канистр, каску ему надели. Инсталляция называется «Русские не сдаются».

За последние годы в деревне Лампово сгорели или были снесены около пяти исторических домов, рассказал «Бумаге» краевед Андрей Бурлаков. Последний пожар произошел в 2017 году — от дома на Центральной улице остался только фундамент. При этом заброшенных домов в деревне почти нет, а во многих исторических живут потомки староверов. Популярно Лампово и у дачников.

Некоторые строят дома «под старину» или занимаются реставрацией. Денис приводит в пример жителя Центральной улицы, который недавно купил старый дом и восстанавливает его своими силами.

За последние годы в деревне облагородили пруд, сделали родничок, детскую площадку. За всем этим ухаживают местные: убирают мусор, спиливают сухие деревья. За прудом следит Лариса Шевцова — еще одна активная жительница деревни. Здесь также есть староста, член старообрядческой общины Евгений Александрович Емельянов. Это выборная должность, он координирует деятельность деревни.

— Тут недавно упала береза на провода, — рассказывает Денис. — Я пошел за дядей Женей, он взял пилу. Потом еще мужичок подошел, вместе мы это растащили, распилили на чурки и отвезли на дрова в церковь.

Сейчас в планах у ламповцев — открыть музей сельского быта. В 1990-е годы его планировали создать в доме купца Тиханова, бывшего ламповского старосты. Но огромный деревянный особняк, нуждавшийся в реставрации, рухнул — теперь на его месте пустырь.

Основу будущего музея составят экспонаты, собранные у дяди Жени на чердаке. Выставочный зал хотят открыть в одном из исторических домов, если удастся найти помещение, либо в помещении при церкви. А пока об истории деревни и жизни общины Денис рассказывает в группе во «ВКонтакте» и в инстаграме.

— Лампово — уникальное место в нашей области, — говорит Денис, — Если хотите узнать больше о староверах или просто побродить по настоящей русской деревне — милости просим.